Сцена вторая. «Паприка». Роман

Роман «Паприка» Ясутака Цуцуи написал в 1993 году, незадолго до того, как на три года прекратил публикации своих произведений в бумажном виде в знак протеста против введения цензуры на дискриминационные выражения в произведениях литературы. В 1965 году он написал рассказ «Автоматическая полиция», который был включён в школьную программу, что вызвало протест со стороны Японской ассоциации больных эпилепсией, посчитавших этот рассказ личным оскорблением. Ассоциация потребовала убрать рассказ из школьных учебников, отозвать из продажи тиражи, изъять все предыдущие издания и переписать рассказ для последующих публикаций.

Краткое описание на оборотной стороне изданной в России книги обещает нам детектив с замысловатыми сюжетными линиями, но в результате мы получаем не совсем то, что ожидали.

Доктор Ацуко Тиба, сотрудник НИИ клинической психиатрии, в скором времени должна получить Нобелевскую премию за изобретение психотерапевтической установки, позволяющей проникать в сны пациентов и лечить различные неврологические расстройства. Её коллега, Такида, принимавший участие в исследованиях, разрабатывает коллектор «Дедал» — миниатюрный аналог психотерапевтической установки, который незаметно располагается на головах пациента и врача и позволяет проводить интенсивную терапию. «Дедал» обладает поистине безграничными возможностями, о которых не подозревают ни его создатели, ни похитители прибора, выкраденного, чтобы сводить с ума недругов и соперников.

«Паприка» относится к тем «детективам», в которых преступник известен с первых страниц. Более того, имена похитителей «Дедала» и цели, которые они преследуют, знает не только автор, но и читатели. Сами же герои романа лишь смутно догадываются о том, кто является виновником всех происходящих событий, и только во второй половине книги им это тоже становится очевидно — и они вступают в решающую смертельную схватку со своими врагами.

Спокойное и неспешное повествование в сочетании с хоть предсказуемым, но от этого не менее динамичным сюжетом, делают произведение довольно интересным, но в целом книгу можно сравнить с пирожком: сначала нужно съесть невкусное тесто, чтобы чуть ближе к середине получить долгожданное повидло; особо терпеливые и жадные, после того, как повидло закончится, могут доесть также тесто в конце пирожка, но можно просто без сожаления выбросить остатки. Такое сравнение неслучайно ибо, казалось бы, неплохую сюжетную идею-повидло автор разбавил обилием «теста» в виде религиозного гомосексуализма, порождающего объединение в секты; массового группового секса и частой смены партнёров как необходимых издержек лечения проникновением в сон; оживших самураев и мифических героев, маскируя абсурд происходящего тем, что это происходит во сне, а не наяву.

Есть несколько неожиданных сюжетных поворотов, но финал истории довольно сильно смазан. Как будто у автора иссякли идеи, или он устал, или просто исписался, или хотел побыстрее закончить с этим романом, или ему самому стало понятно, что он явно что-то не так пишет.

Сцена третья. «Паприка». Аниме

Наверно, каждый из вас смотрел фильмы, в которых есть так называемые «сверхгерои»: герои, которые играют, казалось бы, второстепенную роль, возможно даже эпизодическую, но от этого не менее важную и запоминающуюся. Актёров для таких ролей, как правило, выбирают именитых. Чаще всего исполнение этой роли берёт на себя режиссёр. Например, Квентин Тарантино. Главные роли в своих фильмах он никогда не играет, но когда появляется в кадре, тотально перетягивает на себя всё внимание. Некоторые фильмы даже специально пишутся «под нужных людей», улыбка которых, грусть или несколько коротких фраз в кадре делают фильм значимее.

Без подобного «приёма» не обошлась и «Паприка».

В 2006 году студия Madhouse выпустила одноимённое полнометражное аниме продолжительностью 90 минут, режиссёром которого стал непревзойдённый Сатоси Кон (12.10.1963 — 23.10.2010), озвучивший в аниме Кугу, одного из барменов «Радио-клуба». Этот фильм стал его последней масштабной работой перед тем, как в 2010 году он умер от рака поджелудочной железы в возрасте 46 лет. Второго бармена, Дзинная, озвучивал сам Ясутака Цуцуи. Два бармена-«сверхгероя», в книге просто бармены, а в аниме некие божества в образе барменов, эпизодические герои, которые спасают мир.

 Надо сказать, что роман и аниме довольно сильно отличаются сюжетными деталями, в некотором роде роман — это всего лишь основа для полнометражки и имеет с нею весьма далёкое сходство. До выхода в России романа «Паприка» у отечественного читателя, не знающего японский язык, не было возможности сравнить печатное произведение и его экранизацию. Поклонникам Сатоси Кона, возможно, больше понравится аниме, но в действительности роман и его экранизация настолько разные, что сравнивать их — задача не только не простая, но и совершенно бесполезная.

Впервые аниме «Паприка» показали 2 сентября 2006 года на кинофестивале в Венеции. Зал был переполнен до отказа. После окончания фильма публика стоя аплодировала Сатоси Кону целых 5 минут.

Посмотрев фильм некоторые, возможно, удивятся такой реакции публики, но вероятно, вам хорошо известно, что есть ряд именитых режиссёров, каждая очередная работа которых автоматически становится шедевром даже если, по сути, таковым не является. Цепная реакция, популярность по инерции. Несмотря на то, что аниме номинировалось на Золотого льва Венецианского кинофестиваля, награду оно так и не получило.

Зато получило несколько других наград и было внесено в список 100 лучших фильмов по версии японского и американского журналов «Newsweek».

С чего именно начинать знакомство с «Паприкой», с романа или аниме — решить, безусловно, сложно. И то и другое обладает рядом преимуществ и недостатков, влияющих на общее впечатление. Очевидна лишь одна тенденция: люди, посмотревшие сначала аниме, а таких большинство, могут разочароваться в книге, но те, кто вначале отдал предпочтение роману — могут не оценить по достоинству аниме, настолько велика разница между ними.

Сцена четвёртая. Печатная «Паприка» в России. Фаза быстрого сна

Роман «Паприка», выпущенный альянсом издательств «Эксмо» и «Домино», неожиданно появился на книжном рынке России в конце мая этого года. Пронёсся, подобно урагану, по некоторым книжным супермаркетам и интернет-магазинам, и так же стихийно исчез с полок, приведя в недоумение массу потенциальных покупателей. Небольшой тираж в 2100 экземпляров раскупили буквально в течение месяца, и тем людям, которые успели приобрести необычную новинку, невероятно повезло, поскольку, по имеющимся на сегодняшний день данным, допечатка не планируется.

Казалось бы, небольшой тираж… но автор, тем не менее, не самый известный в широких и даже узких кругах российских читателей. Никакой рекламной поддержки. Просто беспричинно нарастающая популярность — и 2000 книг как ветром сдуло.

В «Паприке» 384 (включая рекламу) страницы белоснежной бумаги и отличный перевод Андрея Замилова, который до этого работал с произведениями Харуки Мураками. К книге прилагается твёрдый переплёт с припрессовкой плёнкой и покрытым лаком именем автора на обложке и корешке. Оформление обложки под стать оформлению прочих книг из серии «Интеллектуальный бестселлер».

В 2009 году издательство «Эксмо», также в альянсе с издательством «Домино», уже делало попытки издавать Ясутаку Цуцуи, представив на суд русскоязычного читателя сборник рассказов с необычным названием «Сальмонельщики с планеты Порно» в переводе Ивана и Сергея Логачёвых. Ну и, конечно же, купить эту книгу уже не представляется возможным.

Сцена пятая. Пробуждение

Подводя итог, можно сделать вывод, что в целом проект печатной «Паприки» в России был более чем успешным. Книга удалась внешне, её приятно держать в руках. Не подкачал и перевод, его приятно читать.

В связи с повышенным спросом вполне логичной была бы допечатка этого произведения, но по непонятным нам причинам допечатка издательством «Эксмо» не рассматривается.

На примере «Паприки» мы лишний раз видим подтверждение того, что в странах постсоветского пространства романы пользуются гораздо большим спросом, чем комиксы и уж тем более манга, которая хоть и представляет собой японский комикс, но практически неизвестна широкому кругу читателей.

Возможно, случай со стремительно раскупленным тиражом романа малоизвестного российскому читателю японского писателя-фантаста — это сигнал к тому, что издательствам стоит обратить свой взор в сторону ранобэ? Или других романов японских авторов. Для каждой страны актуален свой, присущий её менталитету продукт. Если мы привыкли читать, может быть, нам нужно дать книги с большим числом букв и без картинок?

Но вопрос причины популярности и непопулярности тех или иных изданий в России, вероятно, так и останется без ответа.